Название текста - Отчет о восхождении на Эльбрус с севера. Жанр - рассказ. Автор

Отличительной особенностью данного маршрута относительно прошлых отвязов для меня стало то, что его активная часть проходила на довольно компактно расположенных локациях: как такового подхода к горе не было - в базовый лагерь непосредственно к подножию как нас самих, так и всяческую снарягу (личные вещи, альпуху, продукты) от Кисловодска довез ГАЗ-66. Дальше все бродилки (не считая коротких экскурсий по окрестностям от нечего делать) проходили на самой горе: два акклиматизационных выхода, затем собственно восхождение и, наконец, спуск в обратно базовый лагерь у подножия. Второе важное отличие частично вытекало из первого, а частично из методов работы турфирмы, от которой мы шли: рядовым туристам нужно было нести только личные вещи, да и то частями (также сохранялась возможность оставить лишнее в базовом лагере).

Как первое, так и второе меня лично обрадовало. Вообще-то, "невысокие" треккинги по горушкам в "зеленой" зоне в хорошую погоду не лишены душевной привлекательности - трехмерная графика радует глаз, приятно посидеть на берегу быстрой горной речки костерок попалить, чаек потянуть под степенную беседу и все такое. Но мои болючие колени внушали мне возрастающие опасения - мелкие травматические повреждения, накопленные по ходу жизни, переходили в новое качество - суставы медленно сыпались (что подтвердил недешевый магнитный резонанс), поэтому снижение нагрузки было мне выгоднее потери части позитивных впечатлений. Да и подходы конкретно к Эльбрусу, насколько я заметил из окна машины по дороге в базовый лагерь, по большей части "лысые" (безлесные) и показались мне не слишком зрелищными (по сравнению с тем же Горным Алтаем), хотя попадались и впечатляющие панорамные виды. Кроме того, идти там, где можно ехать - противоестественно.

На мой вопрос, заданный при переукладке рюкзака в сборном пункте (дом в Кисловодске) - а когда общак распределять по горбам будем? - мне ответили, мол, родной, окстись - ничего, кроме личных вещей таскать не придется, мы ж типа, на оплаченном отдыхе. Я сперва не поверил - это радикально расходилось с привычной мне практикой таскания всего имущества на себе прямо от дороги, по которой приехали, и до обратного транспорта включительно. Но Братанок Дэн, который вместе с Саней, Доктором и Капитаном уже ходили этим маршрутом в прошлом году (тогда не зашли - не пустила погода), оказался прав. С точки зрения бытовых удобств никаких заметных лишений мы на этом маршруте не терпели, даже наоборот: всегда была добрая крыша над головой и трехразовое стационарное питание - прям санаторий какой-то, неплохо для разнообразия. Не знаю, можно ли на каких-то условиях вписаться в эту систему минимизации бытовых напрягов, если идти самому по себе, а не от турфирмы - не исключено, что можно.

85 километров от Кисловодска до базового лагеря мы ехали без малого целый божий день. Асфальт после Кисловодска сменился отсыпанной грунтовкой, восходящей по петляющему серпантину. Встречались и спуски, но в целом шел набор высоты, причем повороты местами попадались весьма ограниченного радиуса, где относительно короткие габариты ГАЗ-66 были очень кстати. Где-то ко второй трети пути стал греться бензонасос, запахло палевом, брызги кипящего масла заливали стекло кунга со стороны кабины. Наш старший гид Данила, ехавший в кабине, периодически высовывался на ходу по пояс и заглядывал за заднюю стенку кабины - посмотреть, не горим ли. Иногда останавливались, поливали мотор водичкой, водитель чего-то там колдовал, затем ехали дальше. Бедная шишига, нагруженная телами и добром полутора десятка пассажиров, завывала мотором так надсадно и обреченно-жалостно, что мне было стыдно, что она меня везет, а не я ее - ведь этот ветеран бескомпромиссной борьбы с отечественным бездорожьем был без малого моим ровесником. Средняя скорость все падала (как и качество дороги), ко второй половине дня снизившись почти до пешеходной. Стянулся и пошел дождь, какое-то время спустя, заело переключение скоростей. Данила с водителем как-то там лопатой перевели на пониженную передачу, так и доехали до лагеря, который представлял собой палаточный городок, находящийся в долине на противоположном берегу мелкой горной речки Кызылсу (приток Малки). Перед довольно крутым и скользким по случаю дождя спуском к берегу нас-пассажиров высадили. На берегу загрузились обратно, вброд (где-то по ось колеса) переехали через мутно-бурливую речку и подъехали к лагерю. Как водитель потом доехал на этом умирающем авто обратно - непонятно. Кстати, речка оказалась не столь уж безобидна - несколькими днями позже до нас дошли вести, что течением своротило на борт УАЗик-буханку (который, несмотря на кургузый внешний вид, на самом деле довольно устойчив к перевороту) - никто не пострадал, но вещи вылавливать пришлось.

Пока разгружались, дождь сошел на нет, в небе со стороны нашего приезда стояла красивая двойная арка радуги. Разошлась облачность, скрывавшая саму гору Эльбрус - довольно обособленно расположенный неактивный вулкан (диаметр подножия - около 18 км), практически безраздельно господствующий над прилегающим ландшафтом, с почти симметричной двуглавой вершиной, каждая из которых является отдельным кратером. Мы нацелились идти с севера (то есть практически прямо вверх от базового лагеря) на восточную вершину, высотой 5621 м, расположенную по левую сторону от нас. Видимые с нашей стороны склоны Горы были покрыты снегом и имели угол примерно 20-30 градусов. Седловина между вершинами расположена где-то на 5300 м. Западная вершина имеет аналогичный профиль и высоту 5642 м - наиболее массово ходят именно на нее, причем с юга, где на 3750 м можно подняться на канатной дороге. Наше, северное направление было менее заезжено. При достаточном здоровье и хорошей погоде можно сделать и "крест" - посетить в один заход обе вершины (расстояние между ними составляет 850 м, хотя встречается оценка и 1500 м - возможно, это не по прямой, а по поверхности). Но в нашу программу, рассчитанную на минимальную подготовку восходителей, естественно, входила одна (ближайшая), чего для граждан-отдыхающих оказалось более чем достаточно. Вообще, Эльбрус оценивается как 2А снежно-ледовая, прохождение обеих вершин - 2Б, но есть и другие, более сложные маршруты, для тех, кто легких путей не ищет.

В лагере кроме нас кантовалось еще какое-то количество народу. Некоторые, судя по обгорелым небритым физиономиям, явно с восхождения вернулись. Не успел я отойти от целодневного мотыляния по дороге-блевантину и полноценно ощутить голод, как нас зазвали в желтую длинную палатку-столовку (столы-стулья - все чин-чином), где вкусно накормили первым-вторым-третьим, после чего Братанок Дэн подтянул коньячка "за встречу" из своих довольно объемных носимых погребков, наполнением которых он щедро делился впоследствии с гражданами-отдыхающими на всех этапах отдыха. Я опять же машинально порадовался, что никакие дрова по сырому лесу искать-собирать, а потом на перманентно умирающем костре кипятить воду для готовки пищи не пришлось - все централизованно, да и леса-то тут не было: долину окружали зеленые, покрытые травкой с проступающей породой, холмы. Завтра предстоял первый акклиматизационный выход на 3800 - до штурмового лагеря, так называемой "Хижины на морене" (с уровня которой начиналась заснеженная часть склона и предстоящее восхождение). На Хижине планировалось отдохнуть и к ужину вернуться обратно, чтобы "напугать" организм высотой и дать ему возможность адаптироваться, находясь на меньшей высоте (базовый лагерь расположен где-то на 2500). Палатки были просторные: в центральном тамбуре я мог стоять, не пригибаясь, слева и справа от центрального тамбура - спальные отсеки на два места каждый. В некоторых палатках была ламочка Ильича и розетка, работающие по вечерам от дизельного генератора (в нашей не было, мы заряжали аккумы в столовке).

Утром после завтрака неспешно двинулись к Хижине. С собой несли заброску - вещи, которые нужны будут на восхождении и не нужны здесь: радикально-теплую одежду, кошки-обвязки-ботинки и т.п. Надо сказать, ассортимент прокатного добра в турфирме оказался широкий: в сборном пункте в Кисловодске выдавали даже горные ботинки и верхнюю одежду. Я взял напрокат кошки, нижнюю обвязку, гамаши и пару раздвижных телескопических палочек вроде лыжных. Прямо от лагеря начиналась Обезьянья тропа по откосу вдоль речки (вверх по течению). По откосу или камням, по-моему, практичней ходить с одной палочкой, а вторую руку иметь свободной, чтобы при случае ухватиться-опреться. Опять же - улетит, неровен час, с концами одна палочка - хоть вторая останется.

Тропа отвернула от речки, которая осталась у нас за спиной и с умеренным набором высоты запетляла среди овражистых травяных склонов. Довольно быстро мы вышли к старому немецкому аэродрому времен ВОВ - очень ровному, словно специально отсыпанному керамзитом, полю. Пересекли поле по диагонали и у подножия очередного подъема встали на привал. Там поблизости ручей с питьевой водой был. Солнышко светило умеренно - жарко не было. Отдохнули - потопали по тропке вверх по склону. Склон градусов 30-35, не больше, тропа утоптанная, там лошадки с седоками ходят - не особо тяжело. Данила шел головным и держал неспешный равномерный темп. Весь путь до Хижины представлял собой череду подъемов и более пологих террас - почти все по стабильной относительно ровной поверхности, за исключением последнего участка - подъема по морене к самой Хижине.

За скальным выступом под названием "Пирамида", напоминающим скорее сплюснутый по вертикали неровный конус, стал виден подход к каменным нагромождениям морены. Пересекли своебразную площадку, покрытую крупнозернистым темным песком и булыжниками с картофелину размером, чуть поднялись на невысокий каменистый гребень (у подножия которого, чуть влево от тропы, опять же была возможность набрать воды в ручье) - справа пошел ледник (изрядно подтаявший и помутневший). Аморфная облачность, незаметно собравшаяся чуть ранее у вершины Эльбруса, стекала вниз, увеличиваясь в объемах. Пока что это были отдельные облака, но когда они закрывали солнце, да еще поддувал ветерок, становилось прохладно, мы приоделись кто раньше, кто позже. По дороге от Пирамиды к подножию морены встретили несколько бодро шагающих вниз групп восходителей, с которыми обычно происходил разговор типа "Привет. Здоров! Зашли? Ага... Тогда с Горой! И вам удачи..."

Прошли немного вдоль ледника и начали подниматься по камням налево вверх, примерно ориентируясь по волнам памяти тех, кто бывал здесь в прошлый раз - группа к этому моменту растянулась и никого из гидов поблизости к нашему авангарду как-то не оказалась. Полуосознанно вышли на правильную, как оказалось, тропку наверх, которая пролегала несколько дальше линии жердей-вешек, воткнутых между камней. Я ломанулся было по вешкам - они солидно выглядели, однако склон оказался хоть и не особо крутым, но подвижным, местами нехорошо "плыли" даже довольно крупные камни, так что я счел за благо сместится дальше вперед по горизонтали за крупный валун (где визуально виднелась не то чтобы тропа, а скорее хоженое место) и продолжить подъем по более мелкой сыпухе, которая тоже "ехала" под ботинками, но уже более безопасно. Вскоре мы забрались на верхушку моренного вала: небольшая площадка перед заснеженным склоном Горы, где стояли несколько разнокалиберных домиков, обшитых жестью, и располагались места под палатки - что-то вроде Томских стоянок на Белухе, однако. Весь путь занял часа 3 - 4. При взгляде вниз на траекторию подъема по морене путь показался мне короче, чем когда я смотрел от подножия вверх...

Хижина на самом деле оказалась жестяным домиком вроде ангарчика с наполовину покрашенной красной краской полукруглой крышей, рядом мостились домики поменьше, слева - незавершенное строение-таблетка (там внутри круто перло не то краской, не то керосином - вещи оставить еще можно, а жить - на любителя). Комендантом сего приюта неугомонных бродяжьих душ был Роман, а пищу готовила Лена (кстати, питание и здесь было курортное). Надо сказать, разный туристический мусор здесь складировался в мешки и выносился (на лошадках или на плечах специальных людей) вниз, да и вообще на всем маршруте от подножия до вершины - чисто, и мы тоже не свинячили, чтоб не портить, что до нас в порядке было... Закинули свои вещевые "заброски" под навес в дальнем углу, а хозяева любезно обеспечили добрый закусон и кипяток в термосах. Посидели за столом перед Хижиной, чаи погоняли, остальные наши вскоре подтянулись. Дэн-младший (тезка Братанка Дэна) по какой-то причине рванул сюда раньше нас с двумя парнями, которые таскали туда-сюда различные грузы, как в рамках обеспечения Хижины, так и в частном порядке на возмездной основе. Парни-то были хоть и молодые, но привычные, а вот Дэн-младший с непривычки крепко запарился, однако темп держал геройски и даже груз какой-то наверх затащил, за что получил штатную премию. К нашему приходу он уже успел поесть и оклематься. Погода ломалась - на открытом солнцепеке жарко, при тучах заметно прохладно, а самих туч становилось все больше, причем они стали сливаться в сплошную серую пелену низко висящих дождевых облаков. После обеда посидели еще какое-то время, затем засобирались обратно. Стало ясно, что или дождь нас накроет или мы в него сами залезем - тучи гнало косяком как раз вдоль нашего пути.

Назад нас повел головным второй гид Мишаня. Возле Пирамиды одели дождевики - клубы иссиня серой облачности висели уже чуть ли не над головой и были не лишены определенного мрачного очарования. По дороге шел дождь, затем чуток посыпал град-крупа, что уже было отнюдь не романтично, хорошо хоть новое пончо более-менее сдерживало воду. Я сначала было купил плащ от химзащиты в качестве бюджетного варианта фундаментального решения проблемы атмосферных осадков, но он, оказалось, весит 2 кг - на фиг мне, старому больному человеку такие расклады. Шли в целом той же дорогой, но к аэродрому Мишаня свел нас где-то правее - там тропа в дождь была менее скользкая. Также правее обошли участок Обезьяньей тропы вблизи лагеря (развилка тропы визуально заметна на травке), где на скользком грунте несложно сбрякать в бурлящую по камням речку внизу.

Дошли до лагеря без проблем, дождь стал сходить на нет. Нас накормили в столовке - заметно поднялось настроение, да и дождь вскоре совсем закончился, облачность стала таять. К закату стало ясно и прохладно, почти холодно - в куртке, пожалуй, не жарко будет. После того, как намаялся от холода на Белухе в прошлом году, решил таки разориться на нормальный спальный мешок - "Тундра", до -10 C. В данном случае можно было обойтись и без этого - в прокат давали солидные спальники. Тут я ночами не мерз - может, спальник спасал, а скорее не так уж и холодно было.

В последующие дни выяснилось, что в это время года в данной местности действует примерно такой погодный режим: с утра ясно и прохладно, потом теплеет, к обеду бывает, что прямо палит - не знаешь, куда деться, днем с верха Эльбруса начинает кучковаться облачность (видимо, конденсат от испаряемого солнцем снежного покрова), которая во второй половине дня разрастается по округе, до вечера идет дождь (иногда некрупный град), ближе к закату дождь прекращается, становится ясно, тихо и прохладно. Конкретные часы наступления каждой стадии могут смещаться, но в целом как-то так. И если в небе стали появляться тучки, то без дождя уже не обойдется - просто так они сами, скорее всего, не разойдутся. Кстати, слово "Эльбрус" тюркского происхождения и трактуется примерно так: "гора, вокруг которой крутятся облака" - точно подмечено. На Хижине бывает как снег, так и дождь, хотя довольно высоко уже. Здесь линия вечного снега, однако, выше уровнем, чем, скажем, на Алтае, где на 3000 уже, скорее всего снег или лед. Короче, дождевик всяко с собой надо иметь везде - в дождь отнюдь не тепло, а после - тем более не жарко. Кстати, недешевый рюкзак из ткани "кордура", хотя и эргономичнее (у меня была "Манарага"-столитровка), но тоже промокает, как и бюджетный "сидор", так что непромокаемая гидровставка-драйбэг пригодилась.

На следующий после захода к Хижине день гуляли экскурсию по окрестностям - сверху фотографировали курортный городок при нарзанных источниках Джалы-Су (встречается вариант написания "Джилысу"), ущелье, в котором течет река Малка. Бывалый Саня поступил более толково: с утреца написал Даниле расписку (чтобы тот за его отвяз от программы, если что - не был в ответе) и полез на горушку, мыском выдающуюся из склона долины напротив лагеря - размяться и поснимать Эльбрус с точки, откуда обзор лучше. Панорамные снимки Горы у него вышли сверху действительно путево.

Когда возвращались с экскурсии, нескольким нашим было влом крюк до подвесного мостика (ниже по течению речки) делать, и они прямо напротив лагеря перешли. По общему правилу, уровень воды в горных речках утром ниже, а днем начинают таять под солнцем ледники и уровень прибывает. Но в период нашего пребывания Кызылсу можно было без проблем перейти вброд и днем. Я с другой половиной группы вернулся по мостику, по дороге мы завернули на Серебряный источник, оказавшийся в низинке у склона долины слева от лагеря. Это ручей родникового типа с какой-то минерализацией, вода в нем очень чистая и с кислинкой на вкус (вроде "Аквы Минерале") - пожалуй, самая вкусная вода, что я пробовал на природе. Чуть ниже водозабора есть углубление типа ванночки, куда желающие оздоровиться троекратно окунаются, каждый раз пулей выскакивая обратно - вода, естественно, обжигающе холодная.

Утром снова пошли на Хижину с остальными вещами в рюкзаках, на следующее утро предстоял второй акклиматизационный выход - к нижней границе скал Ленца, расположенных в области второй трети снежного склона Горы (нижняя граница скал - 4800, верхняя - 5200). Нам разъяснили современную идеологию акклиматизации, которая, в отличие от прежней методики равномерного постепенного набора высоты, предполагала ступенчатый набор с откатами, так как на высоте организм хуже отдыхает, а потому толком не адаптируется. Дошли по знакомой дороге довольно быстро, только на морене опять сперва чуток промахнулись мимо оптимальной тропы. Я по ходу движения неожиданно обвалил за собой группу солидных камешков со склона, вспомнил, что за мной вроде бы шел Юра, и окликнул его, скорбно глядя вниз: мол, ты там живой? Юра отозвался откуда-то сзади и сверху, что все путем. Е-мое, хорошо, коли так - отлегло... На подобном склоне, однако, полезно для здоровья держать дистанцию, наблюдать, как впереди идущий пересекает очередной отрезок пути и следить, чтобы прямо над головой никто не топтался. Опять приметили тот здоровый валун, за которым безопасная тропка по мелкой сыпухе шла - перелезли туда и быстро поднялись наверх к Хижине. Нам повезло: там сейчас никого не было, кроме "смотрящих" Романа и Лены, так что все туристы разместились жить в самой Хижине на двухъярусных нарах, а гиды - в палатке снаружи. С одной стороны, в палатке, возможно, дышать посвежее, чем в полной хате, но, с учетом прошлогоднего опыта, мне как-то комфортней показалось на ровных нарах под надежной крышей. Во второй половине дня опять пошел дождь, до вечера бездельничали - типа силы копили назавтра. Виды на закат за счет слоистой облачности здесь довольно красивые...

Утром, после завтрака часов около 9 пошли к нижним скалам - на вторую (и последнюю перед собственно восхождением) акклиматизацию. Перешли через морену на ледник у подошвы склона, одели кошки, потопали за Данилой прямо наверх. Днем ледник раскисает на солнце в рыхлую хлябь, пока же лед был неровной "корочкой", хрустящей под кошками. По-настоящему опасного даже на небольшом углу склона "бутылочного" льда на всем пути нашего восхождения не было. Склон постепенно становился круче, но не слишком - градусов 20-25. Ледок на поверхности сменился фирном - задутым плотным снегом по щиколотку, не больше. Прошли до вешек, обозначающих начало ледовых трещин - завязались в связки. Трещины по ходу нашего пути были неширокие, мы их просто перешагивали - края плотные. Открытых темных провалов заметил всего несколько. Есть подозрение, что после доброго снегопада прежние слежавшиеся края долепляются менее стабильным наростом (или вовсе скрываются под псевдо-мостом), куда наступать гораздо менее безопасно.

Перед скалами Ленца расположена группа низеньких черных валунов, выше которых трещин уже точно нет - выстегнулись из связки, отдохнули, пошли теперь непосредственно к нижним скалам. Надо сказать, расстояния на склоне ну очень обманчивы для того, кто здесь в первый раз и пока не знает, что почем. Казалось, что от валунов до самих скал ботинок добросить можно - а нет, битый час пилить, однако. Было солнечно, но пока не слишком жарко. Я шел не особо разодетым: хэбэшные штанцы от энцефалитки + нейлоновые поверх, а на торс - свитер + легкая ветровка поверх. Гамаши ("фонарики") еще с утра при выходе подвернул в два раза, иначе жарко, они ж не дышат. Конечно, на голову панамку, на глаза солнцезащитные очки, открытую кожу кремом с коэффициентом защиты 40-50 единиц надо мазать, перчатки на руки, чтобы не ободрать кожу о колючий лед при возможном падении.

В тенечке под угловой скальной глыбой остановились отдохнуть. Встретили там парня, который вроде с вершины шел и тоже отдыхал. Скалы Ленца не сплошные, а множество локальных выступов с довольно широкими проходами между отдельными грядами каменных островов. Подождали, пока все подтянутся, утолили жажду из носимой тары, пофотали то да се, отдохнули и т.п. Если тот уровень высоты, до которого мы поднялись, соответствовал заявленному в программе маршрута, то это 4800. В прошлом году Братанок Дэн, Капитан, Саня и Доктор в составе группы доходили до сюда, а дальше их не пустила непогода (сильный ветер) - они решили это дело так не бросать, а попытаться еще раз в следующем году.

Доводилось слышать мнение, что для эффективной акклиматизации стоило бы переночевать на высоте, примерно на 1000 м меньшей, чем вершина (а не просто полчаса-час побыть), затем спуститься на предыдущий "закрепленный" уровень, чтобы там отдохнуть-восстановиться, только потом идти на завершающий рывок до вершины. Как именно правильно приучать организм к высоте, чтобы не иметь лишних проблем с самочувствием - не знаю, не спец, да и мне тогда без разницы было, поскольку никаких дискомфортных ощущений я не испытывал, даже колени ныть перестали. Последние два обстоятельства, не скрою, породили у меня не то чтобы самоуверенность (в моей практике легких маршрутов еще не было - каждый за предоставленный опыт взял свою плату в той или иной форме и маленькой она мне по тем временам не казалась), а скорее некоторую иллюзию беспроблемности захода на вершину и преувеличенности как воздействия горной болезни на организм, так и самой возможности проявления ее симптомов на данном маршруте. Однако, как писал классик: "Боже мой! Как я ошибся, как наказан!"

Сколько именно времени заняло дойти до нижних скал - не помню, не больше 4-х часов, думаю. Обратно, конечно, раза в три быстрее. Только вот солнце печь начало, и колени дико уставали инерцию тела гасить, да еще в кошках. Я лично заметно притомился, когда к обеду обратно до Хижины добрался, хотя на тот момент ничего запредельного сверх того, что уже бывало, я не испытывал. Надо сказать, проблема замерзания нижних конечностей в мокрой обуви тут была не особо актуальна - мои треккинговые ботинки начали промокать на мутной снежной хляби уже внизу на обратной дороге к Хижине. Так что бахилы от химзащиты, очень выручившие меня при подходе к Белухе в прошлом году, здесь оказались бесполезны - зря поднимал их сюда, так как в дело не брал.

После обеда гиды высказали мысль, что надо бы прям этой ночью заходить, чтоб целый день не отупляться на этом пятачке. Но осторожно настроенная общественность не приняла эту смелую инициативу, отдав предпочтение заявленной в программе дневке после полноценного ночного сна. Так и сделали. Позже выяснилось, что гиды приболели какой-то пакостью типа респераторки, которая на высоте может привести к серьезным осложнениям за короткое время - следовательно, надо бы поскорее вниз, пока хуже не стало. Хуже им назавтра, к счастью, не стало, хотя и лучше, наверное, тоже.

По утрянке я решил умыться-побриться и спустился в котловину между плато, на котором стояла Хижина, и склоном Горы. Раньше там было озерцо, теперь - сетка ручьев от тающего снега на плоском дне. Центровой ручей был сверху покрыт коркой льда, пришлось ботинком выдалбливать себе лунку. Надо сказать, вода была с утра почище, чем днем, когда течение усиливается и начинает тащить с моренного вала всякую муть - воду в бочки здесь лучше утром набирать. Побрился беспонтовой разовой бритвой - как рубанком шкуру обстрогал, лучше б я этого не делал, надо мной еще потом стебались все, кому не лень - завидовали моему опрятному фейсу, не иначе.

Чтобы не терять попусту время Данила и Мишаня, в отличие от нас, занялись делом - взяли горные лыжи и потопали на склон нашим вчерашним путем - прокатиться. Топали они туда часы, а спускались минуты. Я несколько раз выходил посмотреть, как они лихо по трещинам поедут, но они все поднимались (ма-а-аленькие как мураши, еле видно), а потом, не успел отойти, они как-то резко скатились, так что я все зрелище клювом прощелкал - выперся, а они уж лыжи внизу снимают. Братанок Дэн рассказывал, в прошлом году он тут тоже на борде рассекал (с собой на акклиматизационный выход брал), так его один парень на склоне как раз у трещин тормознул и в популярной форме объяснил, чем тот рискует - кататься тут, строго говоря, небезопасно.

К вечеру собрали вещи на восхождение, отдали Роману тару под чай, выход планировался в полночь - надо было успеть зайти и вернуться до дневной порчи погоды. В плохую погоду на склоне бывают не только осадки, влекущие потерю видимости, но и сильный ветер с понижением температуры, воздействию которых не стоило бы подвергать организм, особенно в состоянии утомления. Учитывая довольно стойкий, повторяющийся ежедневно чуть ли не по часам погодный цикл, шансы уложиться в отрезок благоприятных метеоусловий у нас были хорошие. Данила настоятельно рекомендовал поспать, но я лично не смог заставить себя заснуть в шесть вечера после проведенного в праздном бездействии дня.

Около двенадцати ночи в Хижину вступил Роман и молвил: я вроде как должен вам сказать "подъем", а то вы, типа, не дай Бог проспите, хотя подозреваю, что никто толком ни хрена и не спит. Несколько глоток гыгыкнули, подтверждая его предположение, затем все зашевелились собираться. При налобных фонариках позавтракали, не помню уже чем - я прилежно слопал все, что давали, хотя голода вовсе не испытывал. На улице было в принципе не холодно, дул ровный ветер, свежий, но не сказать, что холодный. Я оделся как позавчера на акклиматизационный выход, с собой в рюкзак взял пуховик, вязаную шапочку, запасные перчатки, пончо-дождевик, литра 2 мутной воды или зеленого чая (так и не понял, чего Роман туда нацедил) в пластиковых бутылках, еще кое-что по мелочи - рюкзак был легкий. При фонариках прошли на склон через моренный вал, я пристроился следом за Капитаном, чтоб самому не выбирать дорогу по камням. Быстро собрались на подошве склона, захрустели кошками вверх - действо восхождения началось. Средние временные рамки восхождения по данным программы маршрута нам светили примерно такие. Время подъёма до вершины занимает 8 - 10 часов. Точка возврата из условий безопасности 15 часов. Время спуска с вершины к Хижине 3,5 - 4 часа. Спортсмены и матерые горники, понятно, ходят побыстрее, чайники помедленнее.

Сначала мы в темноте зарулили левее вешек, но потом Данила сориентировался (вроде бы по GPS) и вывел нас на верный путь. Где-то выше и правее светлячками мелькали светодиодные налобные фонарики нескольких восходителей, вышедших чуть раньше нас, по-видимому, с базы МЧС, расположенной на другом краю морены. Чем выше по склону, тем ветер дул сильнее и становился при этом холоднее. На валунах, пока выпрягались из связки и отдыхали, я уже заметно замерз, хотя на ходу было терпимо, даже легкая испарина выступила. Решил пока так идти, а на нижних скалах пуховик одеть, там ветер поменьше под прикрытием должен быть, да может и вообще потише станет... Пока только башлык ветровки на панамку накинул, застегнулся на все застежки, хобу на резиночке пристроил на торсе так, чтобы грудь от ветра прикрывала.

Отошел отлить, учтя пожелания коллег насчет силы и направления ветра, пока возился - наша бывшая первая связка уже упорола наверх. Как же они там без меня-то? Ломанулся их догонять, радуясь возможности согреться, но неожиданно быстро сбил дыхание, которое восстанавливалось ненормально долго уже в спокойном темпе ходьбы - однако не стоит делать резких движений, двигаться надо неспешно, плавно и равномерно. Ветер продолжал дуть в лицо (от вершины к подножию), шумел в ушах, что несколько отупляло со временем. Хотя с поверхности ничего опасно летучего пока не поднимало, и существенно тяжелее идти против него не было.

До нижних скал опять оказалось пилить дольше, чем я прикидывал, хотя до валунов я толком и не заметил как доскочили. На прежнем месте под крайней скалой, таком уютном в солнечный день, нас ждал сюрприз: ветер дул параллельно плоскости скалы, которая нисколько от него не защищала, наоборот, дуло сильнее. Мы резко начали околевать и лихорадочно стали одеваться, стараясь, чтобы не выдрало из рук столь ценные вещи. Я закутался в пуховик как космонавт в скафандр и достал горнолыжные очки вместо газосварочных радикально темных - ветер меня доканывал явно больше чем солнце, до которого еще дожить надо. Ожидая подхода остальных, мы вжались в мелкую нишу скалы, убеждая себя, что тут меньше дует. Постепенно термический маятник качнулся обратно к норме - я отогрелся и воспрял духом. Надо было перед выходом одеть еще одни теплые носки - ноги были на грани замерзания, пока стояли, я усиленно шевелил пальцами.

Подошли остальные, гиды между собой перетерли, кто куда и за что отвечает, и все двинулись к средним скалам. Дорога не особо тяготила: темп был подходящий, видно мне было только освещаемые налобным светодиодным фонариком ботинки впереди идущего, да неясные контуры скал и снежных наносов. Я двигался в этом пятне света как конь с шорами на глазах. Идти было не трудно - ноги почти не проваливалась в плотный фирн, угол был все тот же - градусов 20-25.

Остановились на средних скалах передохнуть, стало светлеть небо, холодный ветер продолжал непрерывно дуть в том же направлении - от вершины к подножию, но в пуховике я не мерз, только кисти рук сквозь перчатки заметно продувало. Данила сказал, это нормально - после восхода ветродуй утихнет. Я достал бутыль промочить горло - горячая при раздаче емкостей жидкость теперь стала ледяной, стенки бутыли втянуло - термос на 0,7-1,0 л тут бы очень пригодился. Кипятка не стал просить, хотя и не отказали бы, скорее всего - тут положено каждому нести и пить свою воду, и это правильно. Заметил, что стало закладывать уши и ломить затылок, плюс под крышкой черепа появилось такое рассеянное морозно-покалывающее ощущение, будто уже три-четыре ночи, а я все не сплю. Я сообщил об этом Даниле, тот сказал - дыши.

Двинули к верхним скалам. Я дышал - ломота перебралась с затылка на теменную область, какие-то непонятные сопли ручьем потекли, затрудняя и без того потяжелевшее дыхание. Посветлело еще сильнее. Темп, казавшийся мне раньше умеренно халявным, перестал таким казаться - я дышал глубоко, но дыхалка была на пределе срыва, когда, подняв глаза, я обнаружил, что слева вылезло холодно светящее солнце, а впереди скалы кончаются, и начинается "купол" - последний участок перед собственно вершиной (угол возвышения визуально показался мне не больше 30 градусов).

Данила тормознул нас у подножия одного из скальных островков (где-то ближе к правому краю массива, но не на самом краю) на отдых. Башку таращила горячая волна, сердце билось часто и предательски покалывало, чего сроду не было. Вблизи оказалось в наличии всего несколько человек, остальные куда-то подевались - отстали или вниз ушли, непонятно. Место было неудобное - присесть толком негде, а еще лучше прилечь. Отдышавшись, я с тоской осознал, что попался горной болезни на крючок: мной овладела какая-то димедрольная сонливость близкая к апатии, тело было вялым, в макушке и темени какой-то покалывающий холодок, непреодолимые и бесполезные зевки во всю пасть. Данила укоризненно напомнил, что спать надо было вечером.

Собрались, кто близко был. Третий гид Андрей, Юра, Теть-Таня, Доктор. Данила еще кого-то ниже углядел - тот шел, падал, поднимался, снова шел, причем в проход между скалами левее нас. Данила крикнул ему, чтоб сворачивал - лишние шаги тут дорого обходятся. Я не разглядел, кто это был. По случаю вылезшего солнца намазюкал фасад кремом, одел газосварочные очки, чтоб глаза не спалились сквозь слабую защиту дешевых горнолыжных. Пофотались: как никак рубеж - 5200, без малого уровень седловины. По рации сообщили, что нескольким нашим сплохело от высоты, и они были вынуждены с замыкающим Мишаней и его батей вниз идти. Остальные вроде подтягиваются малой скоростью.

Данила дал добро на решающий рывок. Андрей должен был остаться здесь - принимать и направлять граждан-отдыхающих, а также стеречь рюкзаки с вещами, которые разрешено было оставить - обратно возвращаться той же дорогой. Юра, Теть-Таня и Доктор пошли наверх, Данила задержался - наверху ему предстояло ждать всех, кто зайдет, а это довольно долго, поэтому он туда не особо торопился. Я, пользуясь случаем, задержался, чтобы получше отдохнуть и идти следом за ним. Юра, как видно, мало ощущал воздействие высоты и резво сокращал расстояние до вершины, почти не делая остановок. Доктор шел медленнее, Теть-Таня еще медленнее. А я чувствовал, что дополнительный отдых ничего не дает - лучше мне уже не будет, надо подниматься, типа, попытка - не пытка. Сознавая, насколько глупо звучит вопрос, поинтересовался, нет ли у Данилы аптечки, где что-нибудь от сердца на всякий случай. Не, нету, да не ссы, скололо - это еще не инфаркт, если ты не сердечник - боятся нечего. Он поставил себе в цифровой плеер (кстати, полезный девайс на долгих рутинных переходах) музычку, и мы тоже потихоньку потопали наверх...

Ветер и вправду после восхода поутих, Данила шел не спеша, но уже в самом начале подъема на купол я почувствовал, что из-за недостатка кислорода не могу идти непрерывно даже в медленном темпе - приходится отдыхать. Заблудиться тут негде, Данила справедливо сделал вывод, что он тут инеем покроется меня дожидаться, и пошел в своем темпе вдогон к передовой тройке. Юра ушел в отрыв еще сильнее, Доктор с Теть-Таней тоже изрядно поднялись. Я попытался не обращать внимания на дискомфортные симптомы гипоксии и идти сквозь них, но это не сработало: где-то через три десятка шагов кислорода, чтобы адекватно контролировать организм, мозгам уже радикально не хватало - изображение в глазах подергивалось клочьями быстро густеющей матово-серебристой ряби, под крышкой черепа растекался холодок, тело немело, будто спросонья, сердце заходилось в запредельном ритме, дыхание становилось частым, судорожным и бесполезным, как у вытащенной из воды рыбы. Все это стремительно нарастало буквально в течение нескольких шагов - я обессилено обвисал, навалившись плечами на палочки, делал 20-30 вдохов-выдохов, глядя в снег, где отпечатались следы Данилы. Бля, да что ж это, а? Весь недешево доставшийся опыт мне не помог, на самом интересном месте я оказался коварно ослаблен высотой, едва по-настоящему вступив в дело. Рюкзак легкий, угол не крутой, чисто технически - делать нечего, а меня колбасит - мама, не горюй. Нужна была новая тактика, которая была избрана без особых раздумий по стереотипу качалки: подход-отдых.

Я решил идти сериями по 30 шагов, потом отдыхать. Дело пошло, хотя тяжко: угол стал чуть круче, снег часто проседал под ботинком, что укорачивало шаг и дополнительно расходовало силы на поддержание равновесия. Усталость накапливалась - мозги в черепе то ли распирало, то ли наоборот втягивало, сердце подкалывало, я тупо ковылял по следам Данилы, на ум пришла аналогия с умирающей шишигой, доставившей нас в базовый лагерь. Камни у вершины, казалось, совсем не приближались, хотя я уже чувствовал себя полудохлым.

На очередном отдыхе я мысленно подбил расклад. Инфаркт грозит вряд ли - я ж не гипертоник. Потеряю сознание - не разобьюсь и вряд ли замерзну. Блевать не тянет пока. Никаких сложных телодвижений и напряжения ума, к счастью, тут не требуется - знай топай шаг за шагом, чего проще? Выходило, что мне хреново, но не настолько, чтобы идти вниз - бывает и хуже (всегда может быть еще хуже). Короче, надо идти - когда-нибудь дойду. Так и брел, не оборачиваясь, потом 25 шагов в перегоне стало напряжно, пошел по 20. Башку ломить вроде посильнее стало, но больше беспокоил кислородный голод - воздух от испаряемого солнцем снега был свеж и приятен на вкус, вроде как на крупном водоеме, но легкие пыхтели вхолостую. То есть не резкое удушье, а какое-то общеубивающее бессилие. Заметил, что соображалка тоже потихоньку начала отказывать: я мог что-то извлечь из памяти и четко осознавал происходящее, но сколько-нибудь комплексные мыслительные цепочки не удавалось додумать, они распадались, не оформившись - через несколько логических связок нить рассуждений обрывалась. Я еще подумал, похоже на компьютерный процессор, у которого сломалось охлаждение - недолгое время работает, а потом греется и виснет.

Где-то с середины купола я перестал думать о чем-либо, кроме отсчета шагов и контроля равновесия, и толком не помню, как, наконец, выступающие из снега камни при вершине приблизились. Оказалось, что это ни хрена не все - там еще влево наверх от здорового, лежащего плашмя валуна (или скального выступа) по снежному рукаву над грядой небольших камней топать, причем снег глубже, а угол круче. Наш авангард уже там, и почти скрылся из моего обзора, Теть-Таня последняя вошла в поворот. Юра где-то справа еще раньше залез, Данила ему так и не докричался, что короче путь есть. Мне теперь проще дойти, чем вернуться, хотя серия сократилась до 10 шагов - потом перегрев, муть в глазах и потеря чувства собственного тела. Сердце ныло теперь уже постоянно, пульс скорее напоминал сплошную вибрацию, чем раздельный ритм. Как-то незаметно склон исчез, и передо мной открылась плоская площадка вершины, а под скалой левее тропы на камешках сидят Данила, местный эколог Валентин, Доктор и Теть-Таня. Походкой зомби я подтащился к скале и рухнул спиной на камни рядом с ними, радостно исторгнув невнятно-матерную тираду насчет того, что как не мучился, а зашел. Несколько минут я не шевелился и с наслаждением дышал...

Полегчало, но совсем не отпустило. Сел, огляделся. Слева (по ходу подъема) вдалеке - горная цепь наподобие зубьев пилы, Данила вроде говорил, Казбек видно. Отдаленный Казбек я не разглядел, но обратил внимание на гору примечательных очертаний, с более-менее симметрично раздвоенной вершиной (типа "ушки на макушке"), которая находилась ближе и просматривалась лучше - это, по-видимому, была Ушба, хотя в тот момент мне все было фиолетово. Налево поближе - ледники среди горных отрогов пониже. Так вышло, что никто, кроме меня в нашей подгруппе не имел фотоаппарата, а Юра уже вниз ушел. Да и мою камеру мобильника на 1,3 фотоаппаратом назвать можно было лишь с большой натяжкой, но уж что есть, то есть. Запечатлели факт нашего пребывания на вершине. Когда Доктор фотографировал меня на фоне горной цепи, я попытался изобразить непринужденно-радостную улыбку - кожа на обветренных губах болезненно лопнула в нескольких местах. Общее самочувствие было хероватым, поэтому я по-быстрому отснял периметр на 360 градусов, едва глядя в плохо различимую из-за солнца картинку видоискателя. За первой скалой с крестом на макушке была вторая с каким-то столбиком-обелиском. Поверхность вершины плоская - камни, присыпанные снегом, на кратер похоже. Сама восточная вершина тоже чуть раздвоенная, южная половинка впереди на одной плоскости с нашей, на ней какая-то пирамидка-отметина вроде стоит, но я туда не пошел. А Юра, как оказалось, все тут излазил, даже на первую скалу к кресту забирался - силен, мне лично лишний шаг влом было сделать, я чувствовал, что слабею здесь, отдых не шел впрок, хотя в покое дыхание более-менее восстановилось.

Дальше, впереди справа обзор закрывала западная вершина, по ней, если приглядеться, по нитке натоптанной тропы наискось склона группками пунктирных точечек шли восходители с юга, кто-то уже на радостях пускал с вершины ракеты (осветительные или сигнальные) - там действительно многолюднее, факт. Назад был в целом виден весь путь, откуда пришли, вплоть до окрестностей речки рядом с базовым лагерем. Красной крыши Хижины или белой жестяной "таблетки" на морене я отсюда не разглядел, только редкие фигурки восходителей на склоне купола, где заходили. Наверное, это наши подтянулись. Вообще, Эльбрус настолько выше прилегающего ландшафта, что его высота визуально как-то безотносительна. Данила отметил, что здесь вообще-то мобила должна ловиться, но мне некому было звонить, чтобы за нами прислали вертолет, а другие темы звонка решительно не казались актуальными. Пора было уходить - дело сделано, еще обратно топтать немеряно, хоть и под уклон. Глядя с вершины вниз, склон выглядел несколько круче, чем если смотреть снизу вверх - известный эффект восприятия.

Где-то в конце второй трети купола, если смотреть снизу, встретил Саню - он брел медленно, но изнуренным не выглядел, наверное, просто экономил силы. Я подумал, может, и мне следовало помедленнее идти - тогда здоровее бы сейчас был. А может, просто скопытился бы раньше, чем до вершины дотащился. Не знаю, возможно, иная схема акклиматизации дала бы иные результаты сопротивляемости высоте, а может это в большей степени от организма зависит (причем в нашем случае физическая сила, "равнинная" выносливость, возраст и даже опыт горных походов не являлись решающими факторами).

Показал Сане, куда свернуть по нашим следам, пошел дальше вниз. Солнце светило ярко, снег здесь был сияюще-белый, а не мутно-серый (вроде городского весной), как внизу у морены. Где-то чуть пониже середины купола встретил Капитана и Братанка Дэна. Те шли друг за другом тандемом, и как-то дискретно-синхронно двигались. Мне сначала показалось, что они на каких-то диковинных двухместных лыжах со стопарем отката - а что, в просвещенной столице, небось, всяких игрушек навалом. Но все было проще: Капитан тщательно топтал следы по схеме "шаг - остановка, другой - остановка", а Братанок Дэн в них тут же наступал, по-видимому, экономя собственные ресурсы. Капитан выглядел обычно, на лице Братанка Дэна я уловил тень мучений, терзавших меня самого. Они задали мне логичный вопрос: слышь, далеко там еще? Я не знал, что и ответить - и врать нехорошо, и огорчать жалко. Ну, типа, это как считать - вообще-то недалеко, сами видите, но лучше об этом не думать, идите и дойдете... Вроде бы встретил Матвея, но не помню, где именно и как он выглядел - в мозгу ярко пульсировал зажженный инстинктом самосохранения транспарант: "Быстрее валим на хер отсюда вниз!!!"

Вниз идти было значительно легче дыхалке, но колени и квадрицепсы бедра нагружались чувствительно, хотя на рыхлом снегу это менее заметно, чем на более плотной поверхности, где надо активнее амортизировать шаг и гасить инерцию. У подножия купола я приметил фигуру в красной куртке - сперва решил, что это Андрей-третий гид, но это оказался Доктор, который спустился несколько раньше нас с Теть-Таней (она вроде за мной вниз пошла). Доктор спросил, а куда идти? Действительно, проходов между скальными выступами было несколько, а за каким именно остались рюкзаки и Андрей - сверху непонятно, а приметить я забыл - при подъеме на купол так ни разу и не обернулся. Сам-то я свой рюкзак нес с собой, но Андрюху найти все же следовало. Пошли поперек склона осматривать крайние скалы, каждый в свою сторону от точки, где встретились - через непродолжительное время я наткнулся на Андрея (или крикнул, а он отозвался - уже не помню). Ранее сошедшего с вершины Юру Андрей отпустил вниз самостоятельно, так как тот был в добром здравии и торчать здесь, ожидая остальных, ему не имело смысла. Подождали Теть-Таню, пошли вниз к средним скалам. Я не мог себе позволить темп, превышающий безопасный напряг для коленей, которые начинали болеть именно при уступающей нагрузке, и отстал от Андрюхи и Доктора. Теть-Таня в свою очередь приотстала от меня, но потеряться тут в хорошую погоду особо негде, свежие следы видно, так что ничего страшного в растянутости цепочки не было - каждый брел в своем темпе.

Дышать стало легче, но подъем на купол измотал меня больше, чем я думал - запал, двигавший меня вверх, с достижением цели угас, а усталость с падением высоты никуда не делась, да еще поднявшееся выше солнце начало палить. Я плавился в пуховике, но мне категорически лень было сделать несколько лишних движений, чтобы расстегнуть молнию под рюкзачными перемычками. Шаг за шагом доплелся до небольшой скалы, у которой отдыхали Доктор с Андрюхой. Пуховик снимал и складывал в рюкзак в несколько приемов минут 5, если не больше, тяжело дыша от каждого движения. Эта разновидность усталости отличалась от всего, что доводилось испытывать когда-либо ранее: я словно был отравлен медленным ядом - едва работающие мышцы тела отказывались выполнять приказы мозга, каждое движение требовало концентрации. Попил водички - она уже успела согреться. Пока ждали Теть-Таню, гарь в мышцах рассеялась, но вялость осталась. Я порадовался, что погода хорошая и дорога простая - на преодоление любой агрессии внешней среды у меня уже не было запаса сил. Да, никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу. Отдыхать дальше бесполезно, а спать тут не ляжешь, да и тоже бесполезно, даже если бы и.

Встали-пошли, через какое-то время я обнаружил, что иду вторым за Андрюхой, который постепенно отрывался все дальше - ему тяжело было двигаться в черепашьем темпе. Оказалось, протяженность скал Ленца гораздо больше, чем показалась ночью, а теперь это бесконечное ярко-белое наклонное поле среди островов черных острых камней просто убивало меня. Довлоьно смутно помню, как доплелся до крайней нижней скалы. При подходе обратил внимание, что креста, который стоял на ней в день акклиматизационного выхода, больше нет - местные сочли это неуместной экспансией чуждой религии и сняли. В тенечке от скалы отдохнул, горло промочил, мне чуть полегчало. Андрюха с Юрой уже на валунах загорали. Заметил, что появился какой-то зуд в глазах и, запоздало напрягши моск, понял в чем дело - солнце, бьющее сзади попадало в боковые вентиляцоннные отверстия газосварочных очков и бликовало внутри на светлых жестяных наглазниках. Надо было загодя покрасить внутреннюю поверхность чем-нибудь темным или хоть изолентой обклеить на крайняк - одел горнолыжные, ниже снег уже постепенно превращался в серую хлябь, но отраженка была существенной интенсивности. Теть-Таня подошла, двинули к валунам. Уже Хижину видно, дойдем помаленьку...

На валунах сели дожидаться Доктора, которого что-то подозрительно долго не было. Андрюха уже встал, собрался идти искать, но тут из-за крайней нижней скалы вырулил Доктор, прошел скалу и вдруг завернул куда-то вправо по ходу своего движения, причем его не просто "повело", а явно куда-то целенаправленно ломанулся. Но там ничего не было, Андрюха замахал руками и позвал его, Док заметил нас и поменял направление. Оказалось, ему приглючилась канатная дорога, на которой он вознамерился доехать остаток пути, и направился на посадку. Надо сказать это была четвертая попытка Доктора зайти на Эльбрус, до этого ему доводилось ходить с юга, где действительно есть канатная дорога, вот по волнам памяти и переклинило желаемое за действительное... У меня никаких примечательных глюков не было, только временами появлялась некоторая отстраненность от происходящего, будто управляю своим бренным телом со стороны, воспринимая его в третьем лице.

Завязались в связку - пошли к Хижине. Головной Андрюха не спешил, и все укладывались в его темп. Я топал, как робот - ноги устали дико, я ощущал их не вполне адекватно, казалось, они идут, выбирая моторику шага независимо от хозяина, как танковые гусеницы от механика-водителя, который лишь задает направление. Снежное поле казалось огромным, Хижина приближалась убийственно медленно, мы шли шаг за шагом, я ни о чем не думал и смотрел в основном под ноги... По трещинам прошли без инцидентов, развязались, двинулись в своем темпе. Нижний пологий участок склона под жарким солнцем покрылся сетью ручьев, вдалеке у стыка ледника и морены маячили Андрей с Юрой, когда-нибудь и я туда дойду... К моменту, когда я прошел русло пересохшего озерца и поднялся на курганчик к Хижине, изрядно запарился, горло пересохло, мучила жажда. Скинул к стенке "таблетки" рюкзак и алчно устремился к столу, где стояли термосы и чай...

Я сидел на лавке, тянул чай кружку за кружкой, пытался расслабиться, но не мог - в башке между стенками черепа словно перекатывался тяжелый свинцовый шар, лицо обгорело, губы обветрили, потрескались, потом тоже обгорели, "засвеченные" глаза зудели, тело было напряжено, словно ожидая, что его снова заставят идти, оно вбирало выпиваемую жидкость, как потрескавшаяся корка пораженной засухой земли впитывает дождь. Понемногу, словно нехотя, отпускало, по одному возвращались наши. Все, кого я встретил на куполе, зашли и спустились своим ходом. Матвей сильно натер голени взятыми напрокат горными пластиковыми ботинками, как и предупреждал Мишанин батя, который сам однажды так попал. Сам я ходил в треккинговых "LOWA Tahoe GTX" - худого нечего сказать, вполне комфортно и надежно.

Итого - 8 туристов зашли, 5 - не зашли (не считая гидов). Заметные проявления "горняшки" начинаются где-то от 5000 и далее со всеми остановками. И еще, один из выводов, пришедших мне на ум, пока отсыхал после возвращения: в общем случае надо осторожно и расчетливо применять режимы запредельной эксплуатации организма. Можно на какое-то время врубить волевой акселератор и ломиться, игнорируя гипоксию, усталость, боль и т.п., но физику мира не обманешь, потом накроет все и сразу, и хорошо, если этот момент опустошения не застанет в напряжных обстоятельствах (жесткая погода, опасный рельеф и т.п.). В противном случае при стечении внутренней ослабленности и внешних тяжелых условий, когда остаточного автопилота мало, а на концентрированные физические и умственные усилия ресурсов уже нет, вполне реально сыграть в ящик тем или иным образом. Конкретно нам это, конечно, не грозило, но со слов Мишани (второго гида) Эльбрус, несмотря на техническую простоту восхождения (а может и благодаря ей), похавал немало народу, в том числе и опытного.

К обеду я отошел настолько, что в состоянии был съесть тарелку супа. Во второй половине дня наши гиды с народом, кто вынужден был досрочно сойти вниз и, соответственно, измучился меньше, пошли в базовый лагерь. Из тех, кто был на вершине с ними пошел только Юра, который хоть и притомился, но не слишком. Остальные счастливые восходители сочли за благо идти вниз завтра, вести нас должен был Роман, которому как раз самому в базовый лагерь надо было. На меня вскоре после обеда навалилась сонливость, собрал разложенные для просушки вещи с пологой крыши "таблетки", заполз на свои нары и отрубился. Проснулся через пару-тройку часов в жутко разбитом состоянии - полез в личную аптечку за целебными снадобьями. Закапал в зудящие глаза капли "Систейн", попросил Братанка Дэна нацедить полкружки кипятку - запил таблетку "Ринзы" (парацетомол с кофеином) и "Кетонала" (обезболивающее и противовоспалительное), отрубился снова. Очнулся второй раз в значительно лучшем самочувствии, к ужину практически восстановился. Дождя в этот день не было вообще - дедушка Эльбрус весьма терпимо к нам отнесся.

Дождь начал закручиваться утром, когда мы собирались идти вниз. В воздухе потрескивала статика, помню Романа с поднявшейся веером наэлектризованной шевелюрой - жалко, не сфотал, прикольно выглядело. Гром гремел, но где-то дальше, молнии нам не угрожали. По дороге вниз попали под дождь, который прекратился вскоре после того, как мы пришли в базовый лагерь. Лагерь был почти пуст, там кроме нас только местные сотрудники были, так что разместились по-царски - по одному телу в двухместном отсеке. Правда, некоторые палатки оказылись потрепаны нашествием скотины из ближайшего стада, но я в целой поселился, да еще с липиздричеством - налицо рост качества жилищных условий дорогих россиян. Наши, кто вчера спустился, ходили не экскурсию на водопад, фотки сделали неплохие (описание тех окрестностей я позже нарыл в Интернете). Теплые нарзаны (22 С) выходят на поверхность на правом берегу Малки, напротив устья реки Кызылсу, которая, низвергаясь с высоты 40 м, образует водопад Султан. Немного ниже в Малку впадает правый приток - ручей Каракулак. Его ущелье называют Долиной замков из-за причудливых останцов на склонах.

Едва закинув рюкзак в палатку, я проследовал в столовку с запасенными из дома 0,5 спирта с намерением согреться, подавить в зародыше возможную простуду, а также воздать должное удачному восхождению и дедушке Эльбрусу за доброту. Братанок Дэн подтянул для разбавления емкость чистой талой водицы с ледника, а камрад Женя - ядреного травяного бальзамчику, привезенного в прошлом году с Алтая, где он ходил на Белуху (мы с ним чуть ли не в одно время там были, однако). Спирт с бальзамчиком силами группы единомышленников, был уестествлен с большим энтузиазмом. Зелье я развел удачно, соблюдая пассы, принятые у специалистов: воду в спирт, закрыть, поболтать по кругу, подождать, пока пройдет реакция, затем решительно выпить. Не надо путать бытовую пьянку и ритуальное действо после серьезного дела, которое имело место в данном случае. Хотя во всем нужна мера, не лишне об этом помнить...

Согрелся моментально, влажная одежда, конечно, не высохла, но это уже не беспокоило. Я почувствовал себя парящим над землей теплым шаром, полностью автономным от проблем и суеты мироздания. Было весело, вспоминали прикольные эпизоды, травили байки. Все братаны, с которыми мне довелось топтать длинные неровные дорожки с древнейших времен и до наших дней проходили пред моим мысленным взором параллельно с примечательными эпизодами минувших времен.

Спирт кончился, кто-то подтянул коньячок (подозреваю, Братанок Дэн). Коньячок мой организм всегда переносил неоднозначно, но я про это забыл. Они посидели еще немного... Потом еще немного... Вроде бы Матвей играл на гитаре (наверное, на местной - не помню, чтоб кто-то из наших инструмент брал), вроде бы даже неплохо играл... Помню, дальше было какое-то вино с красивым вкусовым букетом... Потом в мозгу сработал низкоуровневый датчик окончания банкета, и суровые сибирские мужики в моем лице отчалили на покой, палуба качалась под ногами, но верный автопилот компенсировал раскачку.

Проснулся я от тарахтенья дизельного генератора этим же вечером в сумерках. Похмелье было лютым, как возмездие инквизиции, но терпимым, по сравнению с восхождением на купол, по крайней мере. Пока я был в отключке, пропустил, как Доктор на радостях выл на Луну: успешный четвертый заход после трех неудачных - это вам не шутки. Братанок Дэн рушил неокрепший мозг случайных слушателей своими безжалостно-откровенными стихами, причем все то время, пока я пребывал в глубоком, как черная дыра, ауте, он продолжал успешно усугублять - вот же у человека здоровья-то избыток, однако...

Утром я проснулся как огурец - легкий сушнячок, не более. Однако, горный воздух исцелил - дома после такого жесткого ерша я бы явно несколькими часами похмелья не отделался. Доктор вообще проснулся на травке в тамбуре, выкатившись за пределы своего отсека, но тоже особо не болел. Мы полдня прослонялись в ожидании, а днем нас забрал ГАЗ-66 и повез в Кисловодск в сборный пункт. Обратно доехали быстрее, чем туда. Дальнейшая культурно-массовая программа по, как фигурально выразился Вовчик, "разграблению города" уже не относится ни к горам, ни к восхождению, поэтому тут ее приводить будет излишне. Хотелось бы упомянуть, что в офисе турфирмы нам любезно дали погонять компьютер для объединения фотографий, да еще и болванок с ними нарезали. Да, еще сильную грамоту с клубной печатью каждому дали, что, мол, такой-то чел на столько-то метров зашел...

Последствия форсирования гипоксии еще неделю доставали меня уже дома: со второй половины дня нарастали сонливость, вялость, заторможенность, какое-то ощущение жидкости под давлением в черепе (на рентгене оказалось чисто). Совсем оклемался только к концу второй недели после возвращения. Что ж, в итоге потери оказались минимальны (поскольку обратимы), а опыт я огреб интересный и полезный - короче, зачетный маршрут.

Восхождение на Эльбрус с севера.

Аннотация